Мы из Ельца (рассказ)

 

    Мой папа, Сергей Сергеевич Белых, родился 14 сентября 1923 года в с. Ольшанец, Чибисковского района Орловской области  (в настоящее время - г. Елец Липецкой области)[i]. Он очень гордился своей малой родиной, и мы нередко слышали его крылатое выражение: «Мы из Ельца». Правда, я родился в г. Петропавловске Северо-казахстанской области. Моя сестра успела родиться в Ельце. То же не без гордости можно было услышать сокровенное слово.

    По истечении многих лет можно определенно сказать о причинах, которые побудили фронтовика покинуть родной дом и оказаться в далеком  Казахстане. Это  – командировка.  Об этом свидетельствуют документы, которые мне удалось собрать за эти годы. В анкете по учету работников железнодорожного транспорта от 19 октября 1951 г. имеется следующая запись: «откомандирован на Омскую железную дорогу» (приказ ? 1134 от 26.07. 1947 г.). Приказом ? 36 от 11.08. 1947 г. папа был зачислен в паровозно-ремонтный поезд ? 2 в должности котельщика. Однако уже через год, папа возвращается в Елец, к прежнему месту работы в связи с расформированием поезда ? 2.    

    Бывший фронтовик занимался не только работой в локомотивном депо. По вечерам он ходил с друзьями в кино, на танцы, где и встретил маму. Зная папу, мне трудно даже представить, что он мог пойти на танцы и танцевать. Он был очень скромным, робким молодым человеком, хотя и прошедшим все ужасы войны. Со слов мамы, именно эта скромность подкупала ее. И не только. Папа по характеру был молчаливым (не болтливым) человеком. У него не было бравады, он практически мало вспоминал о войне, не говоря уже о своем, личном участии. И еще одно его достоинство: он был не жадным человеком. Напротив, папа мог запросто потратить деньги на покупки сувениров, подарков либо дать заработанные деньги в долг или вообще подарить их.          

    Итак, 1 апреля 1948 г. папа и мама, Чилевич Зоя Ивановна, зарегистрировали брак (свидетельство о браке ? 353). Весьма интересный факт: регистрация брака в такой день, хотя в то время не было Дня смеха или Дня дурака[ii]. Я и моя сестра обратили на это внимание уже после смерти родителей. 

    После свадьбы мои родители поселились в доме у бабушки, Чилевич Евдокии Осиповны[iii]. Это особый эпизод в жизни моих родителей. Дело в том, что   бабушка очень рано овдовела, так как ее муж, Чилевич Иван Лаврентьевич, умер в возрасте 56 лет. Произошел несчастный случай на производстве. В записи акта о смерти ? 10273 от 01.08.1935 указана причина смерти: перелом шейного позвоночника во время автосцепки железнодорожных вагонов. Бабушке было 49 лет и с ней осталось куча детей (не то десять, а может быть больше, она не могла назвать точную цифру). Но оставшиеся в живых дети жили в одном доме. Поэтому остается лишь представить картину проживания всех вместе, в том числе и моих родителей в статусе молодоженов.

    Однако вскоре, после свадьбы, папа возвращается в Елец, а вместе с ним и переезжает мама. 29.05.1948 г. в личном деле отца появилась следующая отметка: «по возвращении из командировки зачислен в прежней должности котельщика по 6 разряду». Как видим, молодожены находились в Петропавловске около месяца. Официальная версия возвращения: расформирование паровозно-ремонтного поезда ? 2 и, соответственно, завершение командировки.          

    Теперь более подробно о семье папы. Мама (моя бабушка), Наталия Григорьевна Демина (Белых), папа (мой дед), Сергей Алексеевич Белых. Семья была большая (семь детей) – папа старший. Сестры: Валентина Сергеевна -1926 г. (умерла); Александра Сергеевна – 1929 г. (умерла); Нина Сергеевна – 1933 г.; Мария Сергеевна – 1935 г.; Зинаида Сергеевна – 1944 г. Брат: Алексей Сергеевич – 1939 г. (умер). Оставшиеся в живых проживают в Ельце.

    У папы было три брата – Павел Алексеевич (жил в Львове), Константин Алексеевич (жил в Воронеже), Иван Алексеевич (жил в Воронеже). В детстве я встречался с Константином Алексеевичем, с другими братьями папы – нет.

    Итак, какая – либо  информация теряется, если обратиться выше по генеалогическому дереву. Известно только, что мой прадед носил имя Алексей.       

    В 1951 г. родители возвращаются в Петропавловск. В архивных документах (в анкете по учету работников железнодорожного транспорта, трудовой книжке) читаем: «уволен по семейным обстоятельствам» (приказ ? 183 от 4.09.1951). Папа поступает на работу в локомотивное депо ст. Петропавловск. В заявлении о приеме на работу он пишет: «Прошу Вашего разрешения принять на работу в качестве поездного кочегара. Прошу в моей просьбе не отказать». И далее звучит собственноручная фраза: «К сему С. Белых».  Зная папу многие годы, я для себя в очередной раз открыл его с другой стороны. Бывший фронтовик, из рабочей семьи, c образованием 5 классов.   

    Возвращались в Петропавловск родители уже с моей сестрой.  Однако, сопоставляя даты моего рождения и возвращения можно с уверенностью утверждать, что в этот период мама была беременна и, родители ждали мальчика. 28 февраля 1952 г. появился на свет я.  Но это уже отдельная история.  

    Из маминых воспоминаний день моего рождения совпал с лютыми морозами. Она сильно простудилась. Особенно, когда выписывалась из роддома, пришлось пешком преодолевать большое расстояние. В последствии это очень негативно отразилось на ее здоровье. Она заболела воспалением легких в острой форме. В итоге – мама была госпитализирована, а я был лишен материнского молока. Дальше, еще хуже. Болезнь у мамы резко обострилась.

    C болезнью мамы я перешел на искусственное питание, что в тех условиях жизни не могло не сказаться уже на моем здоровье. Я серьезно заболел, настолько, что родители потеряли надежду на мое выздоровление. Со слов мамы, все ждали, когда это случится. Запомнил из рассказа мамы два жутких эпизода. Первый – папа уехал в очередную поездку, возвращаясь, спрашивает маму: «Жив?». Второй – кто-то из моих сердобольных дядюшек приготовил для меня маленький гробик (на всякий случай). Но свершилось чудо. Я стал поправляться, меня лечили народными средствами (настой трав, фруктов). До сих пор отголоски детской болезни напоминают о себе, проявляются в той или иной форме. Все возвращается по кругу, фортуны мы не избежим!         

    На улице Волочаевская, где мы жили большой семьей, со мной случился еще один неприятный (мягко говоря) случай. В младенчестве меня укладывали в люльку, которая  весела под деревянным потолком дома. Но неожиданно большой крюк оборвался, и люлька упала на пол. По чистой случайности, крюк упал рядом с люлькой, в которой, ничего не подозревая, лежал я и мирно спал. Опять рука Господа отвела от меня смерть, опалив лишь своим крылом.  Такие страшные эпизоды повторялись в моей жизни  в разные годы.                      

    Теперь настало время перейти к моим воспоминаниям о поездках в Елец. Первое посещение состоялось где-то в 55 году. Мне было три года.  Мое первое посещение почти не осталось в памяти. Родители купили мне новый костюм (матроска). В нем я появился в Ельце и запечатлен на фото в окружении деда, бабки и родителей. И еще одна деталь: к матроске был прикреплен офицерский кортик (камуфляж). Гуляя во дворе, я неожиданно стал объектом нападения взрослого гуся. Я не растерялся, вынул кортик и ударил гуся по шее. Таким образом, мне удалось отбить атаку агрессивного гуся. Дед ликовал от радости и гордился внуком. Кинжал был несколько помят от удара.      

    Второе мое посещение произошло в школьном (подростковом) возрасте.  Некоторые фрагменты общения остались в памяти. Прежде всего, мой дед олицетворял собой домашнего деспота. Любое его желание служило законом для членов семьи, особенно доставалось бабушке. Она чем-то напоминала мне известный персонаж  - Ниловну из произведения М. Горького «Мать».  Уголки ее губ постоянно находились в вопросительном положении. В то же время, бабка была светлой, чистой душой. Достаточно было посмотреть на ее лицо (несколько усталое, измученное), с тем чтобы убедиться в сказанном: лицо бабки Натальи буквально светилось, излучало тепло, дарило щедрость.                 

    Во время визита дед как-то решил угостить меня куриными яйцами. Он залез на сеновал, где мирно сидели куры, и стал искать яйца. Но  на беду (как выяснилось потом бабке), он не обнаружил их там. Что произошло в результате похода деда на сеновал? Впечатляющая картина: перепуганные куры, в воздухе повисло облако пуха, перьев, куриный крик заполнил весь дом.

    Не знаю почему, но мне в эти минуты было весело, и я еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.  Когда наконец-то появился дед, с головы до ног покрытый пухом, перепачканный в навозе, я онемел от ужаса. Дед обвел всех присутствующих при этой немой сцене диким взглядом. Его взгляд жадно искал бабку Наталью, но она предусмотрительно покинула нас. Поэтому дед, не сказав ни слова, вышел на улицу, оставив всех свидетелей этой сцены без комментариев. Двойственное состояние овладело нами: было смешно и грустно. Родители не знали как себя вести, что делать. Пошли искать бабушку.

    Спустя много лет, в своем дневнике я записал: «Трудно сейчас объяснить, чем меня, зеленого мальчишку, привлекал буйный дед». Возможно, своей непосредственностью, разгулом русской души. Дед, по-своему, любил меня. Я это чувствовал. Иногда я замечал на его глазах слезы. Ему было одиноко.               

    Однако такое состояние души не задерживалось у деда. Он вновь заливал свою мятежную душу русской водкой. А выпить он любил. Однажды с ним произошел случай, который чуть не стал для него роковым. Будучи сильно выпившим, дед уснул на садовом участке с папиросой в зубах. Папироса упала и загорелась фуфайка. Лишь по счастливой случайности он не сгорел.  Мимо проходил сосед, который обнаружил спящего и дымящего погорельца.  

    Несмотря на крепкое здоровье, дед недолго прожил. Он крайне небрежно относился к своему здоровью. Сейчас я понял, что такое отношение человека к своей жизни – явление распространенное. Именно такой образ жизни избрали мои товарищи по учебе в техникуме, в институте. Идущие на смерть!

    Бабка Наталья недолго пережила деда. Смерть прибрала ее, но как-то таинственно и тихо, без лишнего шума и суеты. И в жизни, и в конце все спокойно. Моя мама с благодарностью говорила о бабушке, отмечая ее материнскую заботу и искреннюю любовь к своей невестке. Народная мудрость гласит: «Невестка нуждается в материнской любви и обретает ее в семье мужа».     

    Дед и бабушка похоронены на одном кладбище, но в разных местах. Они были разными в жизни. Смерть разделила их. Кладбище – последний приют!

    Моя последняя поездка в Елец произошла сравнительно недавно.  В августе 2007 г. я получил письмо из Ельца от двоюродной сестры. Оля сообщила о том, что моя родная тетка (ее мама) очень сильно больна и, что когда все гости (по случаю ее дня рождения – 80-тилетия) стали расходиться, говорит: «…мне бы еще Володю увидеть и можно помирать». Интересная деталь: на конверте была неправильно указана улица, но, тем не менее, письмо дошло.

    Где-то в сентябре я поехал в командировку в Москву и решил заодно (если, конечно, получится) съездить до Ельца. Удалось решить вопрос о машине, и мой курс лежал в сторону Липецкой области. Позади Московская область, затем Тульская область. Когда я въехал на территорию Липецкой области испытал знакомое волнение. Расстояние от Москвы до Ельца составляет 391 километр. Мы ехали где-то пять часов. Приехали в Елец поздно вечером, я остановился в гостинице. А утром поехал по родным местам. Ольшанец – бывшее село Елецкого района Липецкой области (сейчас находится в черте Ельца). Село расположено на правом берегу Быстрой Сосны и было ос-новано не ранее первой половины XIX века. В 1880 г. в нем проживало 2081 чел. В 1926 г., согласно данным переписи населения, Ольшанец был центром сельского совета[iv]. Вошел в состав Ельца во второй половине XX века.

   Вместе с сестрой мы поехали на кладбище, где похоронены бабка Наталья и дед Сергей. С детских времен запомнил, что река Сосна находится внизу от дома деда, а кладбище расположено, напротив, несколько выше (наверху).

    Мы подъехали к знакомому дому. Он опустел. Сестра постучала в дверь. Нам долго не открывали. Наконец, дверь открылась и вышла Лида (жена моего родного дяди Алексея). После того, как он умер, она живет одна. Дети живут отдельно. Она серьезно болеет и доживает свой век. Печальная картина.

    Рядом с домом по-прежнему стоит старая, полуразрушенная церковь. В детстве я играл здесь, заходил на территорию церкви (когда-то был склад).

    Мы едим к тетушке. Она прикована к постели. Я подхожу к ней, присаживаюсь рядом на скамейку. Оля говорит ей: «Мама, ты хотела, чтобы приехал Володя, он здесь». Она открывает глаза, притягивает вверх руки. Я обнимаю ею, целую в щеку. Она закрывает глаза. Я слышу: «Спасибо». За эти годы я уже не раз видел смерть (ее приближение) близких, дорогих мне людей. Понятно, что дни ее жизни завершены. Так, оно и произошло. Вскоре, когда я вернулся в Екатеринбург, мне позвонила сестра и сообщила об ее смерти. Однако до этого печального дня  упал и разбился керамический герб Ельца.

    Позже я приехал домой к сестре Натальи, где меня ждали все родные, проживающие не только в Ельце. С некоторыми я увиделся впервые (мужья сестер, их дети, внуки). Одним словом, жизнь продолжается. Да здравствует жизнь. Но жизнь продолжается после смерти. Человек создан для вечности.

    Нынешняя жизнь, как бы важна она ни была, — это только начало никогда не кончающейся жизни, полной блаженства и мук. Библия говорит так: «Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают, и уже нет им воздаяния, потому что память о них предана забвению» (Екклесиаст 9: 5). Те, которые спят, могут быть пробуждены; значит те, которые уснули смертью, также могут быть воскрешены. Иисус сказал о Лазаре: «Но Я иду разбудить его». Следовательно, каждый, уснувший в смерти, будет разбужен наутро нового дня на земле: «Вечером водворяется плач, а наутро радость» (Псалом 29: 6).